Адвент с Фомой Аквинским
Андвентские Духовные Упражнения.
День первый - Вера значит счастье
День второй - Главная связь
День третий - Надежда мать глупых
День четвертый - Просите, и дано будет вам
День пятый - Любить «полностью»
День шестой - Новое право свободы
День седьмой - Внутренние плоды любви
День седьмой
Внутренние плоды любви
Как найти в себе такую внутреннюю силу, которая позволила бы приобрести соответствующую дистанцию к тому, что случается во мне и вокруг меня, чтобы мочь разумно это воспринимать и разумно действовать? Как сделать так, чтобы ничто не могло вызвать во мне замешательства, которое отнимает трезвый разум? Что сделать, чтобы мочь радоваться, но так, чтобы эта радость не закончилась грустью или отчаянием? Что наконец сделать, чтобы в этом всём не остаться нечувствительным на то, что меня окружает, нечувствительным на человеческую бедность, на человеческую боль, на страдание, которые испытывают другие?
Святой Фома Аквинский отвечает просто: Люби Господа Бога! Но если ближе присмотреться, в этом ответе заключаются глубокие основы духовной жизни человека. Этот ответ охватывает все вышеуказанные вопросы в самой основе. Внутренними плодами любви к Богу являются: истинная радость, истинный мир и истинное милосердие. Это действует также и наоборот: если не мне хватает этих плодов, то нужно себя спросить о состоянии моей любви к Господу Богу . „Любовь вводит человека в совершенную радость. Ибо никто без пребывания в любви не имеет истинной радости. Если кто-то чего-то желает, не радуется, пока этого не достигнет. Так бывает со всем, что земное, когда чего-то не имеем, хотелось бы это иметь, когда в свою очередь уже это имеем - пробуждается нежелание и отвращение. Но с тем, что духовное, по другому. Особенно это видно в случае с человеком, который любит Бога - уже Его познал, поэтому душа любящего и желающего может на Него опереться: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» - как говорит св. Иоанн ” (1Иоан.4:16)
Радость рождается из обретения того, к чему стремишься, либо является результатом добра, которого желаешь. Так радуется ребёнок, который получил леденец на палочке, о котором мечтал, также радуется друг долгожданному успеху своего друга. Любовь к Богу имеет в себе меру бесконечности ввиду отношения дружбы с Бесконечным Добром. Жажда добра для такого Друга всегда является источником радости, так как Он полон добра. Любовь к Богу включает в себя меру бесконечности ввиду неограниченного присутствия Любимого и пребывания с Ним, в Нём и через Него из-за духовного объединения. Дальше, любовь дарит совершенный мир. Так бывает с тем, что земное, что является частым предметом вожделения. Но ведь приобретение не вызывает спокойствия души желающего, а даже делает так, что имея одну вещь, он желает очередной. Поэтому Иссая говорит (57, 20): «А нечестивые - как море взволнованное, которое не может успокоиться» и дальше (57, 21): «Нет мира нечестивым, говорит Бог мой». Но с любовью к Богу иначе. Ибо кто любит Бога, тот обладает совершенным миром.
Возложение своей глубочайшей похоти на то, что не вечное, обычно заканчивается грустью или даже отчаянием потому что, всё то, что не вечное, имеет свой конец. Бывает и так, что человек имеет настолько беспорядочный внутренний мир , что управляемый глубочайшей похотью стремится к тому, что длится лишь несколько мгновений. Если ему повезет, найдет успокоение в меру своей похоти - на несколько мгновений. Потом ищет чего-то более оригинального, более эксцентричного, снова - на несколько мгновений. Если себя заставить глубже задуматься, то в этом нет смысла. Мудрец Екклесиаст в своей трезвости идентифицирует это коротко: „все - суета и томление духа” (Еккл.2:11).
Совершенство радости и мира не обозначает что мы должны сосредоточиться только на своей радости и своем мире. Такой изящный эгоизм противостоял бы совершенству и мог бы опиреться на поддельной радости и заглушенном мире. Необходим третий плод любви, который рождает в нас присутствие Святого Духа - милосердие. Ибо свойством радости как плода настоящей любви является то, что она не боится определенного рода грусти. Милосердие же является определенной грустью вызванной сочувствием к чужому горю, горю из разных уровней человеческого существования: духовному, интеллектуальному, психическому, физическому и наконец материальному. Свойством мира , как плода истинной любви, является также готовность помочь кому-нибудь в бедности, готовность подвергнуть себя опасности ради другого человека, следовательно, готовность перенести печаль и тревогу. Пример в этом - Господь Иисус, который согласился перенести печаль и тревогу в Гефсимании.
Хотя радость и мир относятся к отношениям с самым Господом Богом, однако - чтобы они могли быть истинными – нужно чтобы они включали в себя отношение к другим людям: „Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?” - с обезоруживающей простотой говорит св. Иоанн (1Иоан.4:20).
Милосердие имеет такую специфику, отличающую его от любви, что его мотив? Какой-то недостаток у другого человека. „Потому что печаль или боль берется из зла, которое касается нас самых, поэтому если кто-то может скорбить над чьим-то горем, поскольку чужое горе примет как свое. Это осуществляется двумя способами. Во-первых, на основании общности чувств, что тоже совершается через любовь. Когда друг воспринимает своего друга как свое второе «я», поэтому его горе признаёт за своё и переживает горе друга как свое. [...] Поэтому Апостол говорит: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими.» (Рим.12:15). Во-вторых, чужое горе считается своим в результате истинной общности, когда действительно чье-нибудь зло находится возле нас и может от кого-то к нам прийти. Ибо философ говорит, что люди жалеют тех, кто им близок и похож на них, так как через это в них возникает мысль, что и их может постичь то же самое. Поэтому так же старые и умные люди, которые сознают возможности оказаться во зле, как и слабые и робкие - более милосердны. Напротив же те, кто считают себя счастливыми и настолько сильными, что ничего злого не может произойти с ними - не на столько милосердны. Итак недостаток всегда является мотивом милосердия или ввиду признания чьего-то недостатка своим на основании любви, или ввиду возможности страдания чем-то похожим”
Высокомерие может довести человека до того, что он не будет способен на милосердие, так как из-за своей гордыни и убеждений в собственной справедливости ни в ком не будет нуждаться, а будет презирать других и воспринимать их как злых. В связи с этим будет думать, что те, кто страдает, страдают заслуженно. Высокомерный человек неспособен к сочувствию. Такая справедливость фальшива и лжива такая безупречность.
В каждом из нас находится какая-то слабость, с которой человек борется. Некоторые только заботливо ее маскируют не только перед другими людьми, но и перед Господом Богом, и перед самим собой. Искреннее признание того, что в каком-то плане я беден, дает возможность установить отношения с Господом Богом и с другим человеком. Слабость другого человека может нас злить, но здесь нужно задать себе вопрос о том, где я нахожу источник собственного недостатка слабости, „ Что ты имеешь, чего ты не получил? А если получил, что жалуешься, как будто не получил?” (1Кор.4:7), нужно спросить себя, слабость, которая меня в ком-то злит, это и не моя ли скрытая перед всеми слабость.
Радость и мир - как плоды сверхъестественной любви – являются чем-то более глубоким, что человек чувствует на уровне всего лишь чувств или эмоций. Это духовная сфера, которой ничто снаружи не может ущемить, а также никакая наша не согласная с волей Божьей деятельность не может возмутить. Прямо наоборот - все наши действия согласные с волей Божьей эту радость и мир укрепляют и углубляют, так как их источником является истинная любовь. А о ней св. Иоанн сказал: „Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною” (1Иоан.3:18). Поэтому постоянная способность к ответу на нужду другого, в каком-то плане, является высочайшей способностью: „Высочайшая способность может быть понята двумя способами: сама в себе или в отношении к тому, кто обладает данной способностью. Когда мы ее понимаем как саму по себе, нужно сказать, что милосердие, это высочайшая способность. Милосердие характеризуется тем, что я даю что-то другим и, более того, уменьшаю недостатки у других - и поэтому самым возвышенным. Поэтому милосердие приписывается Богу и говорится, что в нём больше всего является Его всемогущество. Но со стороны того, кто эту способность имеет, милосердие является высочайшим свойством у того только, кто высочайший: кто никого не имеет над самым собой, но всех под собой. Поэтому так же, тем кто имеет кого-то над собой, чем-то более важным и лучшим будет объединиться с существом высшим, чем дополнять недостатки ниже. Следовательно, в случае человека, который имеет Бога над собой, любовь, благодаря которой объединяется с Богом, важнее чем милосердие, благодаря которому может помочь нуждающимся. Всё же милосердие - высочайшее из всех способностей, которые относятся к другим людям”
